Из истории становления орфографии. Краткие сведения из истории русской орфографии История русской орфографии

§ 247. Реформы Петра I в области письменности затронули только графику; но уже его современники и идейные сподвижники, такие как В. Е. Адодуров, В. К. Тредиаковский и М. В. Ломоносов, осуществили серьезные попытки осмыслить устройство русской орфографии и высказали соображения относительно путей ее совершенствования. Взгляды их в значительной степени не только не совпадали, но во многом были прямо противоположны, и при этом каждый из них пытался реализовать свои идеи в практике собственных сочинений, поскольку никакого общепринятого и обязательного орфографического кода в то время еще не существовало.

В. К. Тредиаковский считал правильным и целесообразным писать в соответствии с фонетическими особенностями московской разговорной речи: «Та ортография совершенно правильная, которая одни только соблюдает звоны». Идею единообразного написания морфем он отвергал, считая, что это может быть важно только для ученых: «Что мне нужды, что произведения корень виден не будет? Старается ли о коренях все обшчество пишушчих, которым невозможно писать без правил орфографических; а осно- вательнейшия и легчайшия ортографические правила на одном токмо звоне утверждаются. Вся польза происходит от кореней ученым людям, который оными иногда доказывают прямое зна- менование слова, во время случаюшчихся споров» 1 . Однако про-

возглашенный им фонетический принцип письма «по звонам» сам В. К. Тредиаковский и в теории, и на практике осуществляет крайне непоследовательно: во-первых, он не всегда распространяет его на правописание безударных гласных (пишет вобгиче, блиско, нарошно , но такова, слабинькш, стиснете ); во-вторых, он не отражает последовательно оглушения согласных (обшчш, средство, бгявшг и т.п.). Это - уступка традиции, «обыкновению», которое В. К. Тредиаковский, как и М. В. Ломоносов, глубоко чтил. Свою орфографию В. К. Тредиаковский называет «органической», то есть естественной, но считает, что ее нужно вводить постепенно, а пока в орфографии допустимы «вольности», то есть двойственные написания, которые он и сам весьма широко практикует.

М. В. Ломоносов сформулировал свои орфографические идеи следующим образом: «В правописании наблюдать надлежит: 1) чтобы оно служило к удобному чтению каждому знающему Российской граммате, 2) чтобы не отходило далече от главных Российских диалектов, которые суть три: Московской, Украинской, Северной, 3) чтобы не удалялось много от чистого выговору,

4) чтобы не закрылись совсем следы произвождения и сложения речений» .

Для дальнейшей кодификации русской орфографии особенно важным оказался четвертый пункт из указаний М. В. Ломоносова, который впоследствии был переосмыслен как морфологический, а затем фонематический принцип орфографии.

Единственным фонетическим написанием, которое допускает М. В. Ломоносов, подчиняясь уже сложившемуся узусу («ибо древнее их употребление к тому принуждает»), является правописание приставок, оканчивающихся на з, с.

В решении других проблем, активно обсуждавшихся в то время, М. В. Ломоносов склонен отдавать предпочтение традиции; например, в вопросе о местоимениях: «Различие рода во множественном не весьма чувствительно, так что без разбору один вместо другого употребляются, однако лучше в среднем и женском онЪ , а в мужском они. Ее в просторечии, ея в штиле употреблять пристойнее» . В склонении прилагательных он также допускает разные варианты окончаний: церковнославянские -ый, -ш (им. ед.), -аго, -яго (род. ед.) для мужского и среднего рода, -ыя , -гя (род. ед.) для женского, и в то же время русские -ого, -его (род. ед.) для мужского и среднего рода, -ой, -ей (род. ед.) для женского.

Однако нн идеи В. К. Тредиаковского, ни идеи М. В. Ломоносова не были реализованы в качестве норм правописания, поскольку в России того времени просто не существовало такого государственного органа, который мог бы санкционировать обязательность единообразного написания слов и морфем, и практическое письмо оставалось крайне неупорядоченным.

Важный шаг на пути к нормализации орфографии был сделан в самом конце XVIII в., когда вышел в свет «Словарь Академии Российской» (1789-1794) и «Российская грамматика» (1802), окончательно утвердившая «словопроизводный принцип написания».

Первым реальным опытом кодификации письма был труд академика Я. К. Грота, созданный им по поручению Академии наук, «Русское правописание» (1885). Однако Я. К. Грот не ставил своей целью реформирование орфографии; его задачей была только регламентация уже существующего на практике, его упорядочение и установление единообразия.

Свою задачу Я. К. Грот формулировал следующим образом: «Настоящее руководство имеет целью удовлетворить сознаваемую всеми потребность привести русское правописание к желательному единообразию. Во многих случаях наше правописание установилось давно уже, хотя и не всегда правильно: изменять его в подобных случаях не представлялось удобным, потому что такого рода изменения могли бы только поколебать существующее соглашение и вызвать новые разноречия в нашем письме.

Поэтому принято было за правило по возможности держаться утвердившегося обычая, отступая от него только тогда, когда общеупотребительные начертания оказывались слишком непоследовательными» .

Руководствуясь в первую очередь «утвердившимся обычаем», Я. К. Грот определил те правила правописания гласных о и е после шипящих согласных, которые (хотя и иначе сформулированные) до сих пор представлены в современных орфографических справочниках и являются одним из основных объектов критики существующих правил орфографии.

Я. К. Грот подтверждает фонетические по своей сути правила правописания а или о в приставке в зависимости от ударения и з или с в конце приставок в зависимости от звонкости или глухости следующего за ней согласного, но в написании з/с он поддерживает то нарушение фонетического принципа, которое сложилось в предшествующую эпоху и было заявлено еще М. В. Ломоносовым: общему правилу не подчиняются приставки без- и чрез- (следовало писать безконечный, черезчур) и положение приставки перед начальным с (предписывалось воспылать , испытать , растопить, но возстапие , изсохнуть , разсуждать).

Полностью осознавая фонетическую необоснованность существования букв i, А и Ъу Я. К. Грот тем не менее определяет условия употребления i и приводит списки слов и морфем с А и Ъ, которыми должны были руководствоваться пишущие.

Но представители интеллигенции, заинтересованной в широком просвещении народных масс, и в первую очередь учителя-словесники, активно выступили за реформирование письма. Неизменным было требование упрощения графики (отмены «лишних» букв и ь на конце слова); в центре внимания оказались также проблемы правописания гласных после шипящих согласных, ь на конце слова после шипящих, з или с в конце некоторых приставок, окончания прилагательных и местоимений.

В 1904 г. Академия наук образовала Орфографическую комиссию, которой поручено было заняться вопросом об упрощении правописания. Председателем комиссии стал академик Ф. Ф. Фортунатов, членами - А. А. Шахматов, А. И. Соболевский, Ф. Е. Корш, И. А. Бодуэн де Куртенэ, П. Н. Саку- лин, Р. Ф. Брандт.

Проект реформы, подготовленный этой комиссией, был опубликован только в 1912 г. В нем предлагалось.

• 1. Изъять из алфавита буквы Ъ, i, А ; ъ сохранить только в роли разделительного знака в конце приставок.
• 2. Признать излишним написание буквы ь в конце слов после Жу Шу Чу щ в им. и вин. падежах жен. рода (писать рож, плеш, ноч , вещ), во 2-м лице ед. числа настоящего и будущего времени глагола (писать ходит , дат), в окончании наречий и союзов {лит, сплот , иастеж), в неопределенной форме глагола (толоч , толочся).
• 3. Передавать звук [о] после шипящих и ц под ударением через о, без ударения писать е (жолтый , желтеть , пчолы, пчела).
• 4. В окончании род. падежа ед. числа прилагательных и местоимений муж. и сред, рода писать -ого, -его (вместо практиковавшегося в то время -ого под ударением и -аго без ударения).
• 5. Установить одно написание -ые (-ие) для им. и вин. падежей всех родов (вместо существовавшего написания -ые, -ие для мужского и -ыя, -ия для женского и среднего рода).

• 6. Ввести единые для всех трех родов написания они, одни, одних, одними вместо написаний с и для мужского и среднего рода и с В - для женского.
• 7. Исключить из употребления правило, требующее писать ея в род. надеже местоимения женского рода.

Предложения Орфографической комиссии были частично реализованы декретом Совета народных комиссаров от 10 октября 1918 г., который запретил «лишние» буквы и употребление ъ на конце слов (пункт 1); были приняты также новые правила, касающиеся правописания прилагательных и местоимений (пункты 4-7), и не приняты пункты 2 и 3. Но осталось еще множество спорных вопросов, обсуждение которых продолжается и в настоящее время.

В 1929 г. была вновь образована Орфографическая комиссия, призванная работать над дальнейшим совершенствованием правил русской орфографии, однако только в 1956 г. (впервые после «Русского правописания» Я. К. Грота 1885 г.) был создан полный свод правил правописания, подтвердивший уже установленные правила и уточнивший некоторые непринципиальные частности .

В 1964 г. был опубликован весьма радикальный (хотя и не затрагивающий принципиально важных фонематических основ письма) проект реформы орфографии, вызвавший активную дискуссию на страницах печати, но оставшийся неосуществленным.

§ 248. В 1965 г. коллектив высококвалифицированных специалистов в области орфографии под руководством М. В. Панова создал труд, в котором были подробно прокомментированы с разных точек зрения (последовательности соблюдения фонематического принципа, единства написания морфем, простоты применения правила) не только сами правила русской орфографии, но и предложения но их усовершенствованию, которые высказывались на страницах печати на протяжении XVIII-XX вв.

Рассмотрим один из фрагментов этой книги - сложную и многократно обсуждавшуюся (и обсуждаемую) проблему написания о или е после шипящих согласных.

Действующие правила таковы.

В корневых морфемах следует писать о в тех случаях, когда данная морфема не имеет безударного положения в других однокоренных словоформах (типа крыжовник, чопорный, трещотка), и е в тех корневых морфемах, которые могут иметь безударное положение (типа шелк, дешевый, желтый, шепот и т.п.). Тем самым, вопреки фонемному принципу, «определяющей» оказывается безударная позиция.

Аффиксальные морфемы (суффиксы и флексии) распределяются на глагольные и «вес остальные»:

• а) в глагольных окончаниях и отглагольных суффиксах рекомендуется писать е (печешь, печет, выкорчевывать, размежевка, дирижеру,
• б) в окончаниях и суффиксах имен существительных и прилагательных не отглагольного образования, а также в суффиксе наречия под ударением пишется о, без ударения - е: плечо - вече, ножом - сторожем, душой - ношей, чужого - рыжего, рожок - горошек, ручонка - башенка, ежовый - плюшевый, смешон - нежен, свежо - похоже и т.п. Автор комментария считает, и с ним нельзя не согласиться, что существующие правила не соответствуют ни фонематическому принципу орфографии (потому что пишется шелк , по шок), ни принципу единообразного написания морфем (потому что пишется горош-ек , но петуш-ок, дач-ей, но свеч-ой и т.д.).

Рассматриваются следующие возможности изменения этих правил.

1. После шипящих для обозначения писать всегда е(ё).

Это позволило бы унифицировать написания, заменив несколько правил одним. Такие написания отвечали бы принципу единообразного написания морфем. Но автор комментария возражает против такого варианта правила, указывая на его «нефонематичность»: фонема последовательно обозначалась бы буквой е. Однако обозначение буквой е в русском языке настолько регулярно (ср. нес , осел, овес, веселый, легкий и т.п.), что есть все основания представить его как графический прием, тем более что оно связано с определенной графической позицией: следованием за буквой мягкого согласного и непоследовательно - за буквой шипящего. Последовательность написания е после шипящих перевела бы это правило из разряда орфографических (нарушающих правила графики) в разряд графических, которое формулировалось бы как двойственное обозначение фонемы в зависимости от графической позиции (о - после парных твердых согласных, е - после мягких и шипящих). Тем самым отпало бы возражение относительно «нефонематичности», а изменение значительного количества написаний компенсировалось бы простотой самого правила.

2. После шипящих согласных для обозначения всегда (и под ударением, и без ударения) писать о.

Это также дало бы унификацию всех написаний. Правило последовательно фонематично. Все написания отвечали бы принципу единообразного написания морфем. Отрицательным последствием введения такого правила была бы серьезная ломка сложившегося письма ввиду необходимости изменить большое количество привычных написаний широко употребительных слов (как жопа, пчола, жолтый).

3. После шипящих согласных для обозначения всегда писать под ударением о, без ударения - е.

Такое правило дало бы полную унификацию написаний. Но при этом нарушается принцип единообразного написания морфем. Положительной стороной введения этого правила была бы относительно небольшая ломка орфографических привычек - изменения коснулись бы 10-15 корневых морфем и нескольких (правда, часто употребительных) аффиксальных глагольных.

Приведенный анализ правил правописания о или е после шипящих и проектов их изменения показывает, насколько разносторонни эти правила и сколько разных обстоятельств должны учитывать те, кто стремится их изменить.

§ 249. Орфографическая комиссия при Институте русского языка им. В. В. Виноградова РАН, в работе которой принимают участие не только ученые-лингвисты, по и учителя-практики, продолжила (и продолжает) свою работу, в результате которой в 2006 г. вышел в свет новый справочник «Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник» (М., 2006). Он нс внес никаких изменений в правила, определенные в 1956 г., но был необходим в связи с тем, что за прошедшее полстолетие в лексике, синтаксисе и стилистике русского языка произошли существенные изменения, которые нуждались в регламентации в соответствии с ранее установленными правилами.

В заключение следует заметить, что обязательность выполнения орфографических правил, распространяющаяся на всех пишущих членов общества, накладывает чрезвычайно большую ответственность на лингвистов, определяющих эти правила: неоправданно большие усилия, которые должны затратить целые поколения людей на овладение неудачно сформулированными правилами, наносит огромный социальный (а также и экономический, и психологический) ущерб обществу. Но даже и «правильная», целесообразная по своему содержанию реформа орфографии чрезвычайно болезненна для общества и требует больших материальных затрат. Поэтому лингвист всегда вынужден «выбирать из двух зол»: заботясь о будущих поколениях, он неминуемо навлекает на себя гнев современников, вдруг оказавшихся неграмотными «по вине» реформы орфографии; заботясь о комфортном существовании своих современников, уже овладевших орфографией и забывших о трудностях ее усвоения, он не выполняет свой долг но отношению к будущим поколениям людей, которым еще предстоит страдать от сложности и непоследовательности орфографических правил.

Литература

Аванесов , Р. И. Заметки но теории русской орфографии // Восточно- славянское и общее языкознание. - М., 1978.

Аванесову Р. И. Реформа орфографии в связи с реформой письменного языка / Р. И. Аванесов, В. Н. Сидоров // Реформатский А. А. Из истории отечественной фонологии. - М., 1970.

Зализняк, А. А. О понятии графемы // Balcanica. Лингвистические исследования. - М., 1979.

Зиндер, Л. Р. Очерк общей теории письма. - Л„ 1987.

Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии (XVIII XX вв.). - М, 1965."

Панов, М. В. И все-таки она хорошая! - М„ 1964.

Правила русской орфографии и пунктуации. Полный академический справочник. - М., 2006.

Щерба,Л. В. Теория русского письма. - М., 1983.

Яковлев, II. Ф. Математическая формула построения алфавита (опыт практического приложения лингвистической теории) // Реформатский Л. Л. Из истории отечественной фонологии. - М., 1970.

Обзор предложений но усовершенствованию русской орфографии. М„ 1965.

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ГРАФИКИ. В составе современной русской графики лежит алфавит, изобретенный для славянской письменности и тщательно разработанный для старославянского языка, который около тысячи лет назад являлся литературным языком всех славянских народов.

Современная русская графика представляет несколько измененную графику старославянского языка, так называемую кириллицу.

Старославянская графика была составлена в IX в. в Болгарии братьями Кириллом (Константином) и Мефодием, византийскими миссионерами, учеными и дипломатами, на основе греческой азбуки и путем частичного использования других алфавитов, в частности древнееврейского.

С Х в. старославянская графика стала применяться на Руси при переписывании уже существовавших книг и при создании оригинальных произведений письменности. Теории письма и правил правописания в то время не существовало. Писцы, овладевшие практически искусством письма, в большинстве являлись копировщиками готовых рукописей. Это не значит, что древнерусские писцы механически пользовались приемами старославянского языка. Сохраняя в русском письме приемы старославянской графики (в частности, буквы носовых гласных звуков, не существовавших в русском языке), русские писцы приспособили ее к русскому произношению.

В XII-XIII вв. русское письмо все более освобождается от старославянского влияния и постепенно превращается в самостоятельную систему, сближающую письмо с живой речью.

В силу исторического развития языка крепнувшие традиции русского письма, естественно, должны были оказаться в некотором противоречии с закономерными изменениями в фонетической и грамматической системе языка. Так возникло известное несоответствие между графической и звуковой системой русского языка, между складывавшейся традицией письма и произношением.

Опора писцов на произношение привела к определенным изменениям в графике письма. К XIII в. буквы ъ и ь, обозначавшие в древнерусском языке особые гласные звуки в определенных фонетических условиях, заменяются под ударением, в соответствии с новым произношением, буквами о, е. С XVI в. буква ь вообще утрачивает звуковое значение и становится знаком мягкости согласных и разделительным знаком, а буква ъ употребляется для обозначения твердых конечных согласных. С другой стороны, установившаяся традиция письма (опора на произношение) не была особенно действенной в обозначении согласных, парных по звонкости-глухости, а также в отношении аканья (произношения безударного о как а). Озвончение-оглушение согласных и аканье, появившиеся в фонетической системе языка, не получили широкого отражения в письме. Произношение и традиция - эти противоречивые факторы письма - оказались прогрессивными и одинаково действенными в развитии русской графики и орфографии.

Большое значение в истории русской графики и орфографии имел указ о введении русского гражданского алфавита, изданный в 1708 г. Петром I. Это мероприятие, явившееся показателем упадка авторитета и влияния церкви, выразилось в некотором изменении внешнего вида и состава русского алфавита: были исключены излишние для русской звуковой системы буквы, устранены «титла» (сокращения) и «силы» (ударения). Укреплению графики и орфографии содействовало также открытие в 1727 г. академической типографии, издания которой придерживались определенной системы написаний.

За тысячелетний период своего существования русская графика подвергалась лишь частичным усовершенствованиям, в то время как звуковая система живого русского языка непрерывно, хотя не всегда заметно, изменялась. Вследствие этого взаимоотношения между русской графикой и звуковой системой русского языка к нашему времени оказались лишенными полного соответствия: не все произносимые в различных фонетических положениях звуки обозначаются на письме особыми буквами.

В современном русском алфавите 33 буквы.

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ОРФОГРАФИИ. Положительную роль в установлении единообразного письма имело книгопечатание, возникшее в России в XVI в. Печатная продукция становится образцом для всех пишущих. До XVI в. русские писцы писали одно слово за другим без промежутков между ними. Раздельное написание слов связано с развитием книгопечатания.

На рубеже первой половины XVIII в. вопросы графики и орфографии получают принципиальную постановку. Они связываются с вопросами русского литературного языка и приобретают общественное значение.

Первым, кто поставил вопрос об основе русской орфографии, был Тредиаковский. В своем трактате «Разговор между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой и всем, что принадлежит к сей материи» (1748) Тредиаковский провозглашает фонетический принцип правописания. Считая, что фонетическое письмо наиболее доступно массам, Тредиаковский, однако, признает правильным лишь произношение людей, владеющих нормами литературного языка, и делает ряд уступок традиционным написаниям. Тредиаковский не решил вопроса о сущности нашей орфографии, его взгляды не имели решающего значения в истории нашего правописания.

М.В. Ломоносов включил рассуждения о правописании в свою «Российскую грамматику» (1755). Характеристика Ломоносовым теоретических основ орфографии представляет сочетание фонетического принципа правописания с морфологическим. Уделяя внимание традиции в письме, Ломоносов охватывает широкий круг орфографических вопросов, связанных с грамматикой. Несмотря на авторитетность и убедительность, правила Ломоносова не получили всеобщего признания. Правила не были утверждены высшим государственным учреждением и не имели силы закона. Установлению норм правописания, предложенных Ломоносовым, содействовали труды В. Светова и А.А. Барсова, авторов грамматических работ школьного типа. В своих работах эти авторы дали краткий свод орфографических правил второй половины XVIII в., реализующих установленный Ломоносовым морфологический принцип правописания. Окончательное утверждение морфологического принципа правописания связано с изданием «Российской грамматики» Академией наук (1802, 1809, 1819) и «Словаря Академии Российской» (1789-1794). Орфографические нормы, установленные в середине XVIII в., не отличались устойчивостью. Значительные различия в правописании отмечались и в официальных документах, и в произведениях писателей.

Грамматики, составленные в начале и середине XIX в. (Востоков, Греч, Давыдов, Буслаев), и выходившие в то время словари не могли устранить орфографический разнобой, который продолжался на протяжении всего XIX в.

В русскую орфографию немало полезного внес Н.А. Карамзин, влиявший своим авторитетом на орфографическую практику (обоснование написаний русских и иноязычных слов, введение буквы ё вместо io).

Исключительно важной вехой в истории русской орфографии является капитальный труд академика Я.К. Грота «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873, 1876, 1885) и его книга «Русское правописание» (1885), представляющая практическое руководство для школы и печати. Труд Грота посвящен истории и теории русского правописания. Он освещает практические вопросы орфографии с научных позиций. Свод орфографических правил, составленный Гротом, сыграл важную роль в установлении орфографических норм. Правописание, установленное Гротом, было рекомендовано и получило славу академического, однако оно не уничтожило разнобой полностью, а главное - не упростило русское правописание. Грот ревниво придерживался принципа узаконить традицию и игнорировал движение за упрощение письма, получившее широкий общественный размах в 50-60-е годы XIX в. Поэтому «Русское правописание» Грота не встретило единодушного и полного признания.

В начале XX в. выявляются все более широкие общественные задачи орфографической реформы, причем руководство в решении орфографических вопросов осуществляет Академия наук. Постановление о реформе правописания, принятое на широком совещании при Академии наук 11 мая 1917 г., не имело практического значения. Реформированное правописание оставалось необязательным для школы и печати. Только Советское правительство декретами от 23 декабря 1917 г. и 10 октября 1918 г. утвердило постановление совещания Академии наук. Новое правописание было объявлено обязательным для всех советских граждан.

Реформа правописания 1917-1918 гг. значительно упростила и облегчила наше письмо, но не затронула многих частных вопросов орфографии, служивших источником разнобоя в практике письма. Это расшатывало общую систему правописания и вызывало множество затруднений в работе издательств, а также в школьном преподавании.

В 1930 г. была сделана организованная попытка провести радикальную реформу нашего письма. Проект такой реформы был составлен специальной комиссией Наркомпроса. Проект вносил в русское правописание ломку, не вызываемую подлинной жизненной потребностью, к тому же научно не оправдываемую, а следовательно, и практически нецелесообразную. Проект был отвергнут. Необходимость упорядочения правописания становилась все более настоятельной.

«Задача настоящего момента не в реформировании приемов письма, а в упорядочении некоторых из них в сторону единообразия и последовательности и в разрешении отдельных недоуменных случаев… Установив все недостаточно до сих пор установившееся, надо издать полный орфографический справочник, авторизованный учебной властью», - так определял дальнейший путь развития русской орфографии проф. Д.Н. Ушаков.

Осуществление этой задачи началось с середины 30-х годов, когда была организована работа по составлению полного свода правил орфографии и пунктуации. Результатом длительной работы филологов и педагогов явились «Правила русской орфографии и пунктуации», утвержденные в 1956 г. Академией наук СССР, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР. Правила являются обязательными для всех пользующихся письмом, как для органов печати, учебных заведений, государственных и общественных организаций, так и для отдельных граждан.

«Правила русской орфографии и пунктуации» являются, по существу, первым в истории русского письма полным сводом правил современного русского правописания и состоят из двух частей - орфографии и пунктуации - с приложением словаря самых трудных или сомнительных написаний. Орфографический словарь (110 тысяч слов), составленный на основе «Правил», вышел в свет в 1956 г. «Правила» легли в основу ряда справочников, словарей, пособий (см. § 46).

Однако к концу XX в. «Правила» 1956 г. во многом устарели и в настоящее время не отражают складывающихся тенденций в правописании. Поэтому в Институте русского языка РАН создана специальная комиссия, в задачу которой входит создание нового свода правил орфографии и пунктуации.

Периодическая корректировка правил закономерна и вполне естественна, так как отвечает потребностям развивающегося языка и практики его освещения.

РЕФОРМА РУССКОЙ ОРФОГРАФИИ: ПРЕДЛОЖЕНИЯ,

–– Писать последовательно без буквы й перед е нарицательные имена существительные с компонентом -ер; принять измененные написания конвеер, стаер, фальшфеер, феерверк; утвердить для нового слова написание плеер (устранив колебание). В остальных словах (преимущественно редких и экзотических) сохранить написание буквы й перед е, ю, я: вилайет, дуайен, фойе; кикуйю; аллилуйя, вайя, гуайява, майя, папайя, паранойя, секвойя, тупайя и др.

–– Писать с буквой у (вместо ю) слова брошура и парашут (и производные от них), так как они последовательно произносятся с твердым ш. Этим подводится под общее правило написание двух употребительных слов из числа исключений, не подчинявшихся правилу о написании буквы у после шипящих. Сохраняются написания с буквой ю после ж и ш в нарицательных существительных жюльен, жюри, монтежю, амбушюр, пшют, фишю, шютте, шюцкор, в которых не исключается мягкое произношение ж и ш.

–– распространить написания с ъ на все сложные слова без соединительных гласных; писать с ъ не только слова с первыми компонентами двух-, трех-, четырех- и слова панъевропейский, фельдъегерь (написания, предусмотренные действующими правилами), но писать также: артъярмарка (новое слово с первой частью арт- в значении «художественный», ср. артсалон, артрынок и др.), гиперъядро (где гипер- не приставка, а часть слова гиперон), гитлеръюгенд.

–– Писать прилагательное ветренный с двумя н (вместо одного) - как пишутся все другие отыменные прилагательные с этим суффиксом, всегда безударным: ср. буквенный, болезненный, вахтенный, маневренный, бессмысленный и т. п., в том числе и другие образования от слова ветер: безветренный, наветренный, подветренный (но: ветряной, ветряная оспа - с другим суффиксом). Так же писать слова, производные от ветренный: ветренность, ветренник, ветренница, ветренно (предикатив: сегодня на дворе ветренно).

–– Писать слитно образования с приставкой экс- в значении «бывший», которая соединяется с существительными и прилагательными, напр.: экспрезидент, эксминистр, эксчемпион, экссоветский - так же, как образования с той же приставкой в значении «вне»: экстерриториальный, экспатриация. Объединение в своде 1956 г. (§ 79, п. 13) более свободно функционирующего компонента экс- с пишущимися через дефис компонентами обер-, унтер-, лейб-, штаб-, вице-, встречающимися в узком кругу названий должностей и званий, не имеет убедительных оснований.

–– Писать соединения с компонентом пол- («половина») всегда через дефис: не только пол-листа, пол-апельсина, пол-одиннадцатого, пол-Москвы, но и пол-дома, пол-комнаты, пол-метра, пол-двенадцатого, пол-первого и т. п. Унификация написаний с пол- заменяет прежнее правило, по которому различались написания с пол- перед согласными, кроме л (слитные) и написания с пол- перед гласными, согласной л и перед прописной буквой (дефисные).

–– Ликвидировать исключения из правила слитного написания сложных существительных с соединительными гласными, распространив слитные написания на: а) названия единиц измерения, напр.: койкоместо, машиноместо, пассажирокилометр, самолетовылет, человекодень; б) названия политических партий и направлений и их сторонников, напр.: анархосиндикализм, анархосиндикалист, монархофашизм, монархофашист, леворадикал, коммунопатриот. В своде правил 1956 г. (§ 79, пп. 2 и 3) такие названия предлагалось писать через дефис.

–– Писать через дефис местоимение друг-друга, являющееся фактически единым словом, хотя и пишущееся до сих пор раздельно. Оно относится к классу местомений-существительных и составляет особый их разряд - взаимно-возвратное местоимение (см., например, энциклопедию «Русский язык», 1997, статьи «Местоимение» и «Возвратные местоимения»).

–– Заменить слитным раздельное написание следующих наречий: всердцах, дозарезу, доупаду, заполдень, заполночь, навесу, наощупь, наплаву, наскаку, насносях, подстать, а также непрочь. Процесс кодификации слитных написании наречий традиционно носит сугубо индивидуальный характер, т. е. направлен на конкретные языковые единицы. Выборочный подход к закреплению слитных написаний наречий обусловлен, с одной стороны, устойчивостью традиций письма, а с другой, живым характером процесса обособления наречий от парадигмы существительных и вытекающей отсюда возможностью различной лингвистической интерпретации одного и того же факта.

Становление школьного курса орфографии.

Появление научных трудов по русской орфографии Я. К. Грота «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873) и «русское правописание» (1885) создало почву для обобщения и осмысления накопленного опыта преподавания и для установления связей между содержанием научной теории правописания и содержанием деятельности ученика, который обучается орфографии.

В трудах Ф. И. Буслаева, К. Д. Ушинского, Д. И. Тихомирова и других обучение правописанию рассматривалось в контексте общеязыковой, речевой подготовки учащиеся: предъявлялись требования к письму грамотному, чистому, красивому, но и обязательно и к письму «толковому», логически стройному, богатому мыслями и словами.

Что касается непосредственно правописания, то обучать ему рекомендовалось с помощью специальных упражнений (списывание, диктовки, изложение, сочинение), избегая, однако, «механической работы сознания»: «для усвоения правильного письма детьми, конечно, нужна практика, но практика, руководимая грамматикой»

Д. И. Тихомиров, так же как и его предшественники и последователи, отводил грамотному письму место средства для наилучшей передачи мыслей. Чтобы правописание служило именно средством, а не самоцелью, нужен навык, «навык руки», т. е., как говорил Ф. И. Буслаев, «правописание должно находиться на кончике пера».

Уже к концу 19в. Были сформулированы основные принципы обучения правописанию:

Опора на произношение;

Опора на значимые элементы речи (морфема, слова, текст);

Осмысленное отношение детей к выполняемым упражнениям;

Ориентация обучения на формирование автоматизмов грамотного письма.

В учебниках родного языка, созданных К. Д. Ушинским, Д. И. Тихомировым, Л. И. Поливановым, представлена разработанная система упражнений.

Неудивительно, что к концу 19 в. появляются солидные труды, посвящённые методики орфографии, например книга Г. М. Дьяченко «Методика обучения правописанию» (М., 1881), основные положения которой не потеряли своего значения и для нашего времени или работа А. Соболева «Критический обзор способов обучения правописанию» (Спб., 1900).

Вторая половина 19 в. оказалась очень продуктивной для методики орфографии. Этот этап с полным основанием может считаться этапом становления направления в методике орфографии. Успехи в развитии этого направления не проходили, однако гладко: истины рождались в борьбе мнений.

Две позиции вызывали особенно острую полемику:

Какие впечатления – зрительные или слуховые – дают наибольший эффект в обучении правописанию?

Нужны ли правила?

Известный для своего времени учитель и методист В. П. Шереметевский считал, что «слух и зрение – два непримиримых врага в деле письма» и преимущество должно быть за зрением, поскольку орфография – «искусство графическое». А раз зрительные впечатления главные, то основным методом обучения должно быть списывание (разные его виды).

Диктовка же, обладающая контролирующей и карательной функцией, не столько обучает, сколько регистрирует ошибки ещё не обученных учеников. (И как не надоест, наконец, вечно диктовать, вечно читать и считать ошибки и вечно карать за оные, не задумываясь ни на минуту о том, кто виноват…).

В первой трети 20 в. нападки на правила, на пользу всякой теории усилились; защитники рационального направления в обучении получили название «грамматистов», их противники – «антиграмматистов».

Причиной борьбы послужили неудовлетворительные результаты обучения: в школе преобладала диктовка; не подготовленная необходимыми тренировочными упражнениями, она фиксировала слабую, неустойчивую грамотность учащихся, которая не улучшилась от того, что учителя добивались дословного заучивания формулировок правил; упражнения носили однообразный характер и были формальны.

В целом в период грамматизма – антиграмматиза был сделан шаг вперёд в становлении научной методики орфографии.

Формированию теоретического направления помогли и вышедшие в первой четверти 20 в. труды по теории орфографии А. И. Томсона, Д. Н. Ушакова. В работах этих учёных содержалось обоснование ведущего принципа русской орфографии – морфологического.

Особенно ценным для практики обучения явилось положение об ориентации при чтении и письме на смысловые единицы речи (морфемы слова).

Вторым важным для обучения русской орфографии достижением явилось учение И. А. Бодуэна де Куртенэ о психической основе письма, о том, что «существующие взаимоотношения между письмом и языком мы можем установить только в таком случае, если сведём их на надлежащую почву, на почву психическую». Исключительную важность этого положения подчеркнула через 60 лет В. Ф. Иванова в своей научной монографии «Принципы русской орфографии».

Этот период – период обоснования морфологического принципа как ведущего в русской орфографии и разработки методической системы на этой основе – способствовал формированию ряда важных для практики обучения методических положений.

В этот же период М. В. Ушаков предложил очень важную для школы классификацию орфограмм в зависимости от их определяемости произношением.

Прошедшее 13 – 17 декабря 1935 г. в Москве совещание по проблемам обучения правописанию окончательно утвердило теоретическое направление в методике преподавания.

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ГРАФИКИ

В составе современной русской графики лежит алфавит, изобретенный для славянской письменности и тщательно разработанный для старославянского языка, который около тысячи лет назад являлся литературным языком всех славянских народов.

Современная русская графика представляет несколько измененную графику старославянского языка, так называемую кириллицу.

Старославянская графика была составлена в IX в. в Болгарии братьями Кириллом (Константином) и Мефодием, византийскими миссионерами, учеными и дипломатами, на основе греческой азбуки и путем частичного использования других алфавитов, в частности древнееврейского.

С Х в. старославянская графика стала применяться на Руси при переписывании уже существовавших книг и при создании оригинальных произведений письменности. Теории письма и правил правописания в то время не существовало. Писцы, овладевшие практически искусством письма, в большинстве являлись копировщиками готовых рукописей. Это не значит, что древнерусские писцы механически пользовались приемами старославянского языка. Сохраняя в русском письме приемы старославянской графики (в частности, буквы носовых гласных звуков, не существовавших в русском языке), русские писцы приспособили ее к русскому произношению.

В XII-XIII вв. русское письмо все более освобождается от старославянского влияния и постепенно превращается в самостоятельную систему, сближающую письмо с живой речью.

В силу исторического развития языка крепнувшие традиции русского письма, естественно, должны были оказаться в некотором противоречии с закономерными изменениями в фонетической и грамматической системе языка. Так возникло известное несоответствие между графической и звуковой системой русского языка, между складывавшейся традицией письма и произношением.

Опора писцов на произношение привела к определенным изменениям в графике письма. К XIII в. буквы ъ и ь, обозначавшие в древнерусском языке особые гласные звуки в определенных фонетических условиях, заменяются под ударением, в соответствии с новым произношением, буквами о, е. С XVI в. буква ь вообще утрачивает звуковое значение и становится знаком мягкости согласных и разделительным знаком, а буква ъ употребляется для обозначения твердых конечных согласных. С другой стороны, установившаяся традиция письма (опора на произношение) не была особенно действенной в обозначении согласных, парных по звонкости-глухости, а также в отношении аканья (произношения безударного о как а). Озвончение-оглушение согласных и аканье, появившиеся в фонетической системе языка, не получили широкого отражения в письме. Произношение и традиция - эти противоречивые факторы письма - оказались прогрессивными и одинаково действенными в развитии русской графики и орфографии.

Большое значение в истории русской графики и орфографии имел указ о введении русского гражданского алфавита, изданный в 1708 г. Петром I. Это мероприятие, явившееся показателем упадка авторитета и влияния церкви, выразилось в некотором изменении внешнего вида и состава русского алфавита: были исключены излишние для русской звуковой системы буквы, устранены «титла» (сокращения) и «силы» (ударения). Укреплению графики и орфографии содействовало также открытие в 1727 г. академической типографии, издания которой придерживались определенной системы написаний.

За тысячелетний период своего существования русская графика подвергалась лишь частичным усовершенствованиям, в то время как звуковая система живого русского языка непрерывно, хотя не всегда заметно, изменялась. Вследствие этого взаимоотношения между русской графикой и звуковой системой русского языка к нашему времени оказались лишенными полного соответствия: не все произносимые в различных фонетических положениях звуки обозначаются на письме особыми буквами.

В современном русском алфавите 33 буквы.

ИСТОРИЯ РУССКОЙ ОРФОГРАФИИ

Положительную роль в установлении единообразного письма имело книгопечатание, возникшее в России в XVI в. Печатная продукция становится образцом для всех пишущих. До XVI в. русские писцы писали одно слово за другим без промежутков между ними. Раздельное написание слов связано с развитием книгопечатания.

На рубеже первой половины XVIII в. вопросы графики и орфографии получают принципиальную постановку. Они связываются с вопросами русского литературного языка и приобретают общественное значение.

Первым, кто поставил вопрос об основе русской орфографии, был Тредиаковский. В своем трактате «Разговор между чужестранным человеком и российским об орфографии старинной и новой и всем, что принадлежит к сей материи» (1748) Тредиаковский провозглашает фонетический принцип правописания. Считая, что фонетическое письмо наиболее доступно массам, Тредиаковский, однако, признает правильным лишь произношение людей, владеющих нормами литературного языка, и делает ряд уступок традиционным написаниям. Тредиаковский не решил вопроса о сущности нашей орфографии, его взгляды не имели решающего значения в истории нашего правописания.

М.В. Ломоносов включил рассуждения о правописании в свою «Российскую грамматику» (1755). Характеристика Ломоносовым теоретических основ орфографии представляет сочетание фонетического принципа правописания с морфологическим. Уделяя внимание традиции в письме, Ломоносов охватывает широкий круг орфографических вопросов, связанных с грамматикой. Несмотря на авторитетность и убедительность, правила Ломоносова не получили всеобщего признания. Правила не были утверждены высшим государственным учреждением и не имели силы закона. Установлению норм правописания, предложенных Ломоносовым, содействовали труды В. Светова и А.А. Барсова, авторов грамматических работ школьного типа. В своих работах эти авторы дали краткий свод орфографических правил второй половины XVIII в., реализующих установленный Ломоносовым морфологический принцип правописания. Окончательное утверждение морфологического принципа правописания связано с изданием «Российской грамматики» Академией наук (1802, 1809, 1819) и «Словаря Академии Российской» (1789-1794). Орфографические нормы, установленные в середине XVIII в., не отличались устойчивостью. Значительные различия в правописании отмечались и в официальных документах, и в произведениях писателей.

Грамматики, составленные в начале и середине XIX в. (Востоков, Греч, Давыдов, Буслаев), и выходившие в то время словари не могли устранить орфографический разнобой, который продолжался на протяжении всего XIX в.

В русскую орфографию немало полезного внес Н.А. Карамзин, влиявший своим авторитетом на орфографическую практику (обоснование написаний русских и иноязычных слов, введение буквы ё вместо io).

Исключительно важной вехой в истории русской орфографии является капитальный труд академика Я.К. Грота «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873, 1876, 1885) и его книга «Русское правописание» (1885), представляющая практическое руководство для школы и печати. Труд Грота посвящен истории и теории русского правописания. Он освещает практические вопросы орфографии с научных позиций. Свод орфографических правил, составленный Гротом, сыграл важную роль в установлении орфографических норм. Правописание, установленное Гротом, было рекомендовано и получило славу академического, однако оно не уничтожило разнобой полностью, а главное - не упростило русское правописание. Грот ревниво придерживался принципа узаконить традицию и игнорировал движение за упрощение письма, получившее широкий общественный размах в 50-60-е годы XIX в. Поэтому «Русское правописание» Грота не встретило единодушного и полного признания.

В начале XX в. выявляются все более широкие общественные задачи орфографической реформы, причем руководство в решении орфографических вопросов осуществляет Академия наук. Постановление о реформе правописания, принятое на широком совещании при Академии наук 11 мая 1917 г., не имело практического значения. Реформированное правописание оставалось необязательным для школы и печати. Только Советское правительство декретами от 23 декабря 1917 г. и 10 октября 1918 г. утвердило постановление совещания Академии наук. Новое правописание было объявлено обязательным для всех советских граждан.

Реформа правописания 1917-1918 гг. значительно упростила и облегчила наше письмо, но не затронула многих частных вопросов орфографии, служивших источником разнобоя в практике письма. Это расшатывало общую систему правописания и вызывало множество затруднений в работе издательств, а также в школьном преподавании.

В 1930 г. была сделана организованная попытка провести радикальную реформу нашего письма. Проект такой реформы был составлен специальной комиссией Наркомпроса. Проект вносил в русское правописание ломку, не вызываемую подлинной жизненной потребностью, к тому же научно не оправдываемую, а следовательно, и практически нецелесообразную. Проект был отвергнут. Необходимость упорядочения правописания становилась все более настоятельной.

«Задача настоящего момента не в реформировании приемов письма, а в упорядочении некоторых из них в сторону единообразия и последовательности и в разрешении отдельных недоуменных случаев... Установив все недостаточно до сих пор установившееся, надо издать полный орфографический справочник, авторизованный учебной властью», - так определял дальнейший путь развития русской орфографии проф. Д.Н. Ушаков.

Осуществление этой задачи началось с середины 30-х годов, когда была организована работа по составлению полного свода правил орфографии и пунктуации. Результатом длительной работы филологов и педагогов явились «Правила русской орфографии и пунктуации», утвержденные в 1956 г. Академией наук СССР, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР. Правила являются обязательными для всех пользующихся письмом, как для органов печати, учебных заведений, государственных и общественных организаций, так и для отдельных граждан.

«Правила русской орфографии и пунктуации» являются, по существу, первым в истории русского письма полным сводом правил современного русского правописания и состоят из двух частей - орфографии и пунктуации - с приложением словаря самых трудных или сомнительных написаний. Орфографический словарь (110 тысяч слов), составленный на основе «Правил», вышел в свет в 1956 г. «Правила» легли в основу ряда справочников, словарей, пособий (см. § 46).

Однако к концу XX в. «Правила» 1956 г. во многом устарели и в настоящее время не отражают складывающихся тенденций в правописании. Поэтому в Институте русского языка РАН создана специальная комиссия, в задачу которой входит создание нового свода правил орфографии и пунктуации.

Периодическая корректировка правил закономерна и вполне естественна, так как отвечает потребностям развивающегося языка и практики его освещения.

РЕФОРМА РУССКОЙ ОРФОГРАФИИ: ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Писать последовательно без буквы й перед е нарицательные имена существительные с компонентом -ер; принять измененные написания конвеер, стаер, фальшфеер, феерверк; утвердить для нового слова написание плеер (устранив колебание). В остальных словах (преимущественно редких и экзотических) сохранить написание буквы й перед е, ю, я: вилайет, дуайен, фойе; кикуйю; аллилуйя, вайя, гуайява, майя, папайя, паранойя, секвойя, тупайя и др.

Писать с буквой у (вместо ю) слова брошура и парашут (и производные от них), так как они последовательно произносятся с твердым ш. Этим подводится под общее правило написание двух употребительных слов из числа исключений, не подчинявшихся правилу о написании буквы у после шипящих. Сохраняются написания с буквой ю после ж и ш в нарицательных существительных жюльен, жюри, монтежю, амбушюр, пшют, фишю, шютте, шюцкор, в которых не исключается мягкое произношение ж и ш.

Распространить написания с ъ на все сложные слова без соединительных гласных; писать с ъ не только слова с первыми компонентами двух-, трех-, четырех- и слова панъевропейский, фельдъегерь (написания, предусмотренные действующими правилами), но писать также: артъярмарка (новое слово с первой частью арт- в значении "художественный", ср. артсалон, артрынок и др.), гиперъядро (где гипер- не приставка, а часть слова гиперон), гитлеръюгенд.

Писать прилагательное ветренный с двумя н (вместо одного) - как пишутся все другие отыменные прилагательные с этим суффиксом, всегда безударным: ср. буквенный, болезненный, вахтенный, маневренный, бессмысленный и т. п., в том числе и другие образования от слова ветер: безветренный, наветренный, подветренный (но: ветряной, ветряная оспа - с другим суффиксом). Так же писать слова, производные от ветренный: ветренность, ветренник, ветренница, ветренно (предикатив: сегодня на дворе ветренно).

Писать слитно образования с приставкой экс- в значении "бывший", которая соединяется с существительными и прилагательными, напр.: экспрезидент, эксминистр, эксчемпион, экссоветский - так же, как образования с той же приставкой в значении "вне": экстерриториальный, экспатриация. Объединение в своде 1956 г. (§ 79, п. 13) более свободно функционирующего компонента экс- с пишущимися через дефис компонентами обер-, унтер-, лейб-, штаб-, вице-, встречающимися в узком кругу названий должностей и званий, не имеет убедительных оснований.

Писать соединения с компонентом пол- ("половина") всегда через дефис: не только пол-листа, пол-апельсина, пол-одиннадцатого, пол-Москвы, но и пол-дома, пол-комнаты, пол-метра, пол-двенадцатого, пол-первого и т. п. Унификация написаний с пол- заменяет прежнее правило, по которому различались написания с пол- перед согласными, кроме л (слитные) и написания с пол- перед гласными, согласной л и перед прописной буквой (дефисные).

Ликвидировать исключения из правила слитного написания сложных существительных с соединительными гласными, распространив слитные написания на: а) названия единиц измерения, напр.: койкоместо, машиноместо, пассажирокилометр, самолетовылет, человекодень; б) названия политических партий и направлений и их сторонников, напр.: анархосиндикализм, анархосиндикалист, монархофашизм, монархофашист, леворадикал, коммунопатриот. В своде правил 1956 г. (§ 79, пп. 2 и 3) такие названия предлагалось писать через дефис.

Писать через дефис местоимение друг-друга, являющееся фактически единым словом, хотя и пишущееся до сих пор раздельно. Оно относится к классу местомений-существительных и составляет особый их разряд - взаимно-возвратное местоимение (см., например, энциклопедию "Русский язык", 1997, статьи "Местоимение" и "Возвратные местоимения").

Заменить слитным раздельное написание следующих наречий: всердцах, дозарезу, доупаду, заполдень, заполночь, навесу, наощупь, наплаву, наскаку, насносях, подстать, а также непрочь. Процесс кодификации слитных написании наречий традиционно носит сугубо индивидуальный характер, т. е. направлен на конкретные языковые единицы. Выборочный подход к закреплению слитных написаний наречий обусловлен, с одной стороны, устойчивостью традиций письма, а с другой, живым характером процесса обособления наречий от парадигмы существительных и вытекающей отсюда возможностью различной лингвистической интерпретации одного и того же факта.

Орфография или правописание n (др. -греч. ὀρθογραφία, от ὀρθός - «правильный» и γράφω - «пишу») - единообразие передачи слов и грамматических форм речи на письме. Также свод правил, обеспечивающий это единообразие, и занимающийся им раздел прикладного языкознания.

История орфографии в России n Первоначально в языке господствовали индивидуальные написания. Одним из самых ранних трудов по теории орфографии является труд В. К. Тредиаковского, вышедший в 1748 году, где сформулированы принципы построения алфавита и орфографии, которым хорошо соответствует даже современный русский алфавит.

n М. В. Ломоносов в «Российской грамматике» , вышедшей в 1755 г. , получившей широкое распространение и долгие годы использовавшейся для обучения русскому языку, опубликовал правила правописания и такие основополагающие принципы, как удобство чтения для каждого, близость к трём основным российским диалектам, близость к морфологии и к произношению.

n Довольно полный обзор правил правописания в их исторической перспективе был осуществлён Я. К. Гротом в 1873 году. Главным принципом он считал морфологический в сочетании, до некоторой степени, с фонетическими письменными формами. Впоследствии на главенство морфологического принципа (в отличие от фонетического) в русском правописании указывали А. Н. Гвоздев, А. И. Томсон, М. Н. Петерсон, Д. Н. Ушаков

Русская дореформенная орфография (дореволюционная) n n Началом русской дореформенной орфографии можно считать введение гражданского шрифта при Петре I. Единой общепризнанной нормы дореформенной орфографии (подобной советскому своду 1956 года) не существовало. Наиболее авторитетные (хотя и не полностью соблюдавшиеся в выходившей тогда печати) пособия и своды правил по русской дореформенной орфографии связаны с именем академика Якова Карловича Грота. Они относятся именно к последнему стабильному 50 летию существования дореформенной орфографии.

Изменения в орфографии в ХХ веке n n n n 1918 - наряду с «ъ» стали употреблять апостроф (’). На практике употребление апострофа было повсеместным. 1932- 1933 - отменены точки в конце заголовков. 1934 (возможно, ранее) - отменено употребление дефиса в союзе «то есть» . 1935 - отменены точки в написании аббревиатур из заглавных букв. 1938 - употребление апострофа было отменено (в центральных газетах употреблялся как минимум до мая 1945 года) 1942 - введено обязательное употребление буквы «ё» . 1956 - употребление буквы «ё» (уже по новым правилам) стало факультативным, для уточнения правильного произношения («вёдро»).

n n Действующими правилами русской орфографии и пунктуации являются правила, утверждённые в 1956 году АН СССР, Министерством высшего образования СССР и Министерством просвещения РСФСР. Регулятором норм современного русского литературного языка является Институт русского языка имени В. В. Виноградова. Уточнённые и дополненные правила, разработанные Орфографической комиссией Российской Академии наук в 2006 году, по состоянию на 12 октября 2009 года ещё не утверждены.

Отличия дореволюционной орфографии от современной n n До революции русский алфавит насчитывал 35, а не 33 буквы, как сейчас. Названия букв русского дореформенного алфавита (написание современное): аз, буки, веди, глаголь, добро, есть, живете, земля, иже, и десятери чное, како, люди, мыслете, наш, он, покой, рцы, слово, твердо, ук, ферт, хер, цы, червь, ша, ща, еры, ерь, ять, э, ю, я, фита, и жица. Аа Зз О Б б И и П о Хх Ьь п Ц ц Ѣ ѣ Вв Гг Іі Кк Д д Л Ее М л Ж ж Н м Рр Сс Тт Уу н Ф ф Чч Ш Щ Ъ Ы ш щ ъ ы Ээ Ю Я Ѳ Ѵ ю я ѳ ѵ

Произношение упразднённых букв n n n Буква «і» читалась как [и] Буква «ѣ» читалась как [е] Буква «ѳ» читалась как [ф] Буква «ѵ» читалась как [и] Буква «ъ» на конце слов не читалась

n n До 1942 года в алфавите отсутствовала буква ё. Буква й вписана в алфавит 1934 года, но слово йод напечатано через и («иод»). В словаре Ушакова все слова, начинающиеся на й, перенаправляются на аналоги, начинающиеся с и: иог [ёг], иога [ёга], иод [ёд], иодизм, иодистый, иодный, иоркширский, иота, иотация, иотированный и иотованный. Но в словах ион, ионизация, ионизироваться, ионнийский, ионнический, ионный, Иордан(ь) и и о читаются раздельно. Аа Бб Вв Гг Дд Ее Жж Зз Ии Йй Кк Лл Мм Нн Оо Пп Рр Сс Тт Уу Фф Хх Цц Чч Шш Щщ Ъъ Ыы Ьь Ээ Юю Яя

Возможность создавать тексты и работать с ними по правилам старой орфографии n n Существуют сайты, позволяющие производить набор текста в старой орфографии, его распечатку и сохранение Существует несколько компьютерных шрифтов, которые поддерживают старую орфографию

Критика русской орфографии n n Орфография русского языка неоднократно критиковалась различными писателями и учёными. Ряд мнений собрал Я. К. Грот в книге «Спорные вопросы русского правописания от Петра Великого доныне» (1873). Сам Я. К. Грот отстаивал букву ять, считая её важной для различения слов, несмотря на то, что в столичных диалектах устного русского языка такие слова не различались. Изменения нормы письма, которые предлагались в этой книге, были весьма умеренными, не затрагивающими часто используемых случаев с уже устоявшимися написаниями. Однако для сравнительно редких слов (например, «ветчина» , «свадьба» , «каракатица») отмечалось нарушение морфологического характера их написания (вместо «вядчина» , «сватьба» , «корокатица»). В. В. Лопатин предлагал писать в словах типа гружёный, крашеный, жареный, стриженый, раненый всегда одно н независимо от того, имеются при них синтаксически подчинённые слова или нет

Трудности современной русской орфографии n n Слитное или раздельное написание существительных с приставкой, переходящих в наречия определяется возможностью/невозможностью разорвать слово на две значимые лексические единицы (досыта, но до смерти; пополам, но по третям; вдобавок, но в заключение, посуху, но по морю). Написание о или ё после шипящих и ц непоследовательно: поджог (существительное) при поджёг (глагол), горшок при горшечник. Правило написания «не» с глаголами имеет много исключений, также связанных с невозможностью лексического отрыва (первой или единственной) приставки от корня слова: нейти, ненавидеть, несдобровать, невзлюбить, недополучить и др. Написание форм слова «идти» (корень -и-) определяется только словарём: идти, но прийти и приду. То же с формами корня -им-/ -ем-/-я-: пойму, но приму, возьму и выну.