Айн = Алиса. Философия объективизма как частный случай субъективного взгляда на мир

«Революционные произведения Рэнд привели к созданию философского течения в Америке и получили растущее международное признание.

Айн Рэнд неформально характеризует объективизм как «Философию жизни на земле». Её целью является помощь в формировании поколения «новых интеллектуалов», которые будут утверждать разум, индивидуализм и мораль разумного эгоизма как неотъемлемые средства достижения процветания и счастья в этом мире. (Она выделила три противоположных идеи в качестве идей, ответственных за подрыв устоев западной цивилизации: мистицизм, коллективизм и альтруизм.) Однако в процессе развития своих взглядов Рэнд обращалась и к обычному читателю, считая философию важной для всех людей. В 60-х годах Рэнд вкратце описала свои философские взгляды в газетной колонке Los Angeles Times.

Она писала, что объективизм включает в себя следующее:

1. Реальность существует как объективный абсолют - факты остаются фактами, независимо от чувств, желаний, надежд или страхов человека.

2. Разум (свойство человека идентифицировать и интегрировать информацию, полученную от органов чувств) является единственным способом восприятия реальности человеком, его единственным источником знаний, единственным руководством к действию и основным средством выживания.

3. Человек, каждый человек, конечен в себе и не является средством для достижения целей других людей. Он должен существовать для себя, не принося ни себя в жертву для других людей, ни других людей в жертву себе. Преследование своих разумных эгоистических интересов и стремление достичь счастья для себя являются наивысшей моральной ценностью в его жизни.

4. Идеальной политико-экономической системой является капитализм, основанный на принципах свободной конкуренции. Это система, в которой люди заключают сделки друг с другом не как палачи и жертвы и не как господа и рабы, а как торговцы, которые осуществляют обмен свободно, по собственному желанию и к взаимной выгоде. Это система, в которой ни один человек не может получить от других ценности при помощи физической силы и ни один человек не может инициировать использование физической силы против других людей. Государство действует только в качестве полицейского, который защищает права личности, оно использует силу только как ответную меру и только против тех, кто инициировал её использование, например, против преступников или иностранных захватчиков. В системе полного капитализма должно быть (но исторически так ещё не случилось) полное отделение государства от экономики, тем же образом и по тем же причинам, по которым церковь отделена от государства».

Джефф Бриттинг, Айн Рэнд: «Я противопоставляю себя 2500-летним культурным традициям», в Сб.: Знаменитые универсанты: очерки о питомцах Санкт-Петербургского университета, Том 3, СПб, «Знаменитые универсанты», 2005 г., с. 430-431.

Айн Рэнд наиболее известна как писательница, воплотившая идеи свободы и индивидуализма в замечательных художественных произведениях. Как философа ее знают намного меньше, а если знают, то либо не воспринимают всерьез, либо обращают внимание на те вещи, которые у нее малоинтересны.
Я считаю, что такой взгляд несправедлив. Мисс Рэнд, конечно, не была «школьным» философом - ее невозможно представить пишущий "правильный", оформленный по всем академическим стандартам научный труд. Она была философом типа Сократа или Лао-Цзы или Ницше, выражающим свои идеи через сообщенные ученикам афоризмы. Но это отнюдь не означает, что она была плохим философом. Скорее наоборот - это и есть по-настоящему истинный тип философствования, когда философ - это не ученый, а просто очень мудрый и глубокий человек.
Рэнд назвала свою философскую систему "Объективизм". С ее собственной точки зрения, это было не самое удачное название. Она бы предпочла название "экзистенциализм", но оно уже было занято другой философской школой, положения которой были крайне далеки от рациональных. Объективизм является целостной (во всяком случае, претендующей на целостность) философской системой, которая охватывает и увязывает воедино онтологию, гносеологию, этику, эстетику и политику. Насколько мне известно, это единственная философская система с подобными амбициями, созданная в 20 веке - веке, когда философы сильно измельчали. С другой стороны, следует отметить, что если брать каждый значимый элемент Объективизма в отдельности, то он практически всегда далеко не оригинален. Заслугой мисс Рэнд стало лишь то, что она собрала все эти идеи и показала глубокую взаимосвязь между ними, которая часто была неочевидной.
Ниже я выделю те вещи в Объективизме, которые мне кажутся наиболее значимыми и наиболее полезными даже для того человека, который не разделяет эту философию в целом. Список, разумеется, лишь отражает мое субъективное мнение, не более того.
1. Единства мира и языка. Эта посылка, которая когда-то была общераспространенной, посткантианскому сознанию настолько чужда, что я вообще не уверен - смогу ли я хорошо объяснить эту идею и в чем ее значимость. Дело в том, что современный человек мыслит в терминах двух (а то и более – см. Поппера) миров: мира материи и мира идей, мира вещей и мира языка, мира ноуменов и мира феноменов. С точки зрения современного человека есть принципиальная разница и принципиальное несоответствие между миром "как он есть" и миром как мы его видим и описываем.
Этот взгляд существует в огромном количестве вариаций. Разные философские школы по-разному выстраивают связи между этими двумя мирами, а некоторые даже отрицают существования одного из них. Но базовая посылка везде одна и та же: мир, существующей "в реальности" и его сконструированное в сознании отражение - это две разные вещи.
Объективизм отбрасывает эту посылку - и это, пожалуй, самое важное, что есть в этой философии. С объективистской точки зрения мир един - и здесь Рэнд возвращается к аристотелевской философии, доминировавшей в эпоху Возрождения. Когда мы говорим об "истинной реальности" и о существующей в голове "модели реальности" - мы говорим об одном и том же, просто смотрим с разных сторон. Аналогично, когда мы говорим об активах и пассивах в бухгалтерском балансе, мы говорим, на самом деле, об одной и той же вещи.
Очень важно не путать объективистскую позицию с радикальным материализмом и радикальным идеализмом, которые тоже говорят о "единстве" мира. Но дело в том, что эти учения просто выбрасывают либо идеальный, либо материальный аспект из своей картины природы. Радикальный идеализм учит, что существуют лишь абстрактные концепции, а материя - это "иллюзия", "видимость", "отражение", "тень". Радикальный материализм учит, что сознание - это "форма существования материи". Объективизм же учит, что материальное и идеальное - суть одно и то же, просто по-разному описанное.
Для понимания этой позиции - исключительно чуждой современному сознанию - ключом, возможно, будет идея, что само понятия бытия - это исключительно идеальное понятие. Кроме того, это понятие содержательно: когда мы говорим о вещи, что она существует, мы (независимо от нашего взгляда на бытие) должны хоть как-то привязать ее к другим элементам нашей картины мира. А значит, мы не можем говорить о какой-то "истинной реальности", кантианских ноуменах, которые существуют за пределами нашего восприятия, потому что они все равно так или иначе привязываются к нашему сознанию и нашему восприятию через идею собственного существования. Если мы говорим, что «истинная» реальность существует за пределами нашего восприятия и понимания, то в каком тогда смысле она существует?
2. Центральная роль разума в человеческой личности. Интеллектуалы 20 века (а также некоторые интеллектуалы более ранних эпох) приложили огромные усилия к тому, чтобы стереть грань между человеком и животным. Для этой цели ими систематически преувеличивалась значимость иррационального в человеческом поведении и преуменьшалось значимость рационального. Разум был низведен до некоего второстепенного элемента человеческой личности, в самом лучшем случае – до верного слуги эмоций и инстинктов, а в худшем – до слуги неумелого. Разум стал восприниматься не как двигатель человеческой личности, но как лишь одно из ее колес.
Айн Рэнд не просто отвергла эту посылку; она и ее последователи опровергли ее так глубоко и систематически, как это не удавалось никому до них. Снова и снова, в самых различных ситуациях они показывают, что у человека нет инстинктов, что подсознание – это на самом деле просто автоматизированные рациональные процедуры, что эмоции задаются рационально выбранными ценностными установками, что разум является центром и самой сущностью человеческой личности и что от него производны все другие ее элементы. Рэнд показала, как самые разные процессы человеческой жизнедеятельности (в том числе и те, которые традиционно считаются «иррациональными», например, эмоциональные переживания или восприятие искусства) в конечном итоге завязаны на процессы познания и интеллектуальную деятельность. Через способность человека к познанию окружающего мира Рэнд даже доказывает свободу воли (что интересно – схожий аргумент в пользу свободы воли присутствует у Канта). Человеческая когнитивная способность в философии Рэнд оказалась центральной способностью человека, его основным свойством, которое является источником всех других свойств, отделяющих человека от зверя. В этом смысле философия Рэнд является блестящим возвращением к греческой философии, к греческому взгляду на человека.
3. Благосклонность Вселенной. Этот пункт является, пожалуй, наименее оригинальным из всех остальных. Идеи благосклонной Вселенной придерживались и придерживаются очень многие интеллектуалы. Тем не менее, до Айн Рэнд никто не заострял внимание на этом вопросе и никто настолько тщательно не показывал его значимость и связь с остальными элементами мировоззрения.
Благосклонная и враждебная Вселенные – это две фундаментальные мировоззренческие парадигмы, которые борются друг с другом с начала времен. Они определяют отношение человека к миру на самом глубоком, самом фундаментальном уровне. Либо человек считает, что окружающий его мир способствует его жизни и помогает ему достичь счастья, либо, наоборот, он считает, что мир является ужасным местом, обителью страданий и невзгод.
Эти два взгляда предопределяют всю философию человека, его отношение к жизни и деятельности, его систему ценностей. Предпосылке благосклонной вселенной соответствует активное мировоззрение, активная жизненная позиция, стремление найти в жизни счастье и изменить мир под себя. Человек, полагающий, что вселенная благосклонна, видит в ней обещание – обещание успеха, который непременно придет к тому, кто позаботится о том, чтобы его добиться.
Предпосылке враждебной вселенной соответствует, напротив, пассивная жизненная стратегия. Человек, считающий вселенную враждебной, убежден, что не сможет ничего получить от нее и максимум чего он может добиться – это как можно меньше потерять. Соответственно, он играет «от обороны», направляя свои усилия не на достижение счастья, но на избежание боли, не на изменение мира, но на приспособление к нему, не на приобретение, но на удержание и т. п. Для него вселенная – это не обещание, но угроза.
Выживание во враждебной вселенной с помощью «естественных» средств, которые даны человеку природой, по определению невозможно, поскольку эти средства, являясь частью враждебной вселенной, с необходимостью подведут его (это наблюдение позволяет психологически объяснить кантианскую паранойю относительно органов чувств, которые непременно должны нас обманывать, хотя логически это обосновать невозможно). По этой причине люди, верящие во враждебную вселенную, стремятся прибегать к магии. В современную эпоху источником магии стало государство, к которому обращаются за решением любой проблемы, но надо понимать, что возникший в результате этого социализм – лишь конкретно-историческое проявление более фундаментального феномена.
4. Единство сущего и должного. С определенными оговорками (связанными с тем, что в последнее время «натуралистический» подход к этике вновь приобрел некоторую популярность, как, впрочем, вообще Аристотель и все его идеи) можно сказать, что для современного философского мэйнстрима характерна юмовская идея о том, что между должным и сущим существует непреодолимая пропасть и что одно невозможно вывести из другого. Этот взгляд базируется на определенных представлениях о природе должного – а именно, что это определенная сфера мысли и действия, которая существует в себе и для себя и не имеет никакой внешней причины – а следовательно, не может иметь какого-либо объяснения, которое выходит за его рамки. Айн Рэнд отвергла эту идею. Она поставила вопрос о причине и происхождении сферы должного, о том, зачем она нужна человеку, что заставляет ее с необходимостью возникать. Таким образом, ей удалось увязать категорию ценности с категорией жизни, показав, что только жизнь делает категорию ценности возможной и необходимой и только разумная жизнь делает возможным выбор в отношении ценностей. То есть, она продемонстрировала, каким образом сфера должного может быть сведена к сфере сущего, что является существенным прорывом в философии.
5. Решение проблемы универсалий. Проблема универсалий – это проблема природы абстрактного знания. Для полного ее понимания следует опять сделать экскурс в историю философии.
Как только в Древней Греции зародилась философия, философы сразу же столкнулись с фундаментальной проблемой. Было совершенно непонятно, как совместить два неоспоримых эмпирических факта. С одной стороны, было замечено, что люди могут обладать определенным объективным знанием о мире; с другой стороны, было замечено, что мир постоянно меняется. Отсюда вопрос: как можно что-то знать о том, что изменчиво?
Досократики безуспешно бились над этой проблемой. Было создано два крайних вырожденных решения - Парменида и Гераклита. Решение Парменида сводилось к тому, что он отрицал факт существования изменений, утверждая, что бытие неподвижно; решение Гераклита сводилось к тому, что он отрицал существования знания, утверждая, что бытие являет собой чистый хаос. Оба решения явно не соответствовали реальности, а потому не нашли серьезной поддержки.
Конфликт был разрешен Платоном. Он утверждал, что существует, на самом деле, две реальности, а не одна: мир идей и мир вещей. Наше знание относится к миру идей, а изменение - к миру вещей. Таким образом, никакого противоречия, на самом деле, не существует.
В Средние века сформировались два взгляда относительно этой проблемы: номинализм и реализм. Номиналисты отрицали объективность мира идей, что неизбежно вело к выводу о бессилии разума, невозможности знания и тотальном скептицизме. Реалисты отрицали выводимость идей из наблюдаемой реальности, что в конечном итоге, вело к провозглашению веры источником знаний. Далеко не все эти философы шли до конца в своих рассуждениях, некоторые из них искренне полагали себя защитниками разума. Но, в конечном итоге, ни одна из этих школ не годилась для обоснования рациональности. В рамках реализма значением концепта является идеальный объект, находящийся за пределами нашего мира. В рамках номинализма значением концепта является, как правило, его определение, которое абсолютно произвольно. В рамках этих двух подходов прийти к истине путем манипуляций с концептами, то есть, с помощью логики, не представляется возможным. С точки зрения реализма выводы логики вообще относятся к другому миру; с точки зрения номинализма они верны лишь в рамках произвольно избранной системы базовых понятий.
Айн Рэнд предложила остроумное решение проблемы универсалий, которое позволило привязать идеи к реальности, не выделяя их при этом в некую совершенно отдельную реальность. Ключом к ее решению является определение способности к абстрагированию как способности разума отделять присутствующие в природе качества от количеств, в которых они представлены. Она назвала этот процесс «отвлечение от измерений» (measurement omission). Эта способность позволяет изолировать предметы, обладающие одинаковым качеством (но в разных количествах), а потом объединять их в группы, которые, будучи обозначены словом (это совершенно необходимо, потому что разум может непосредственно работать только с конкретными объектами), образуют концепт. Отличие от реализма заключается, как уже указывалось выше, в том, что идеи не образуют отдельной от материального мира реальности. Основным отличием от номинализма в этом взгляде является непроизвольность состава этих групп, его зависимость от реальности. В рамках Объективизма, таким образом, можно говорить о «ложных» и «истинных» концептах, что совершенно немыслимо в рамках номинализма.
С точки зрения Объективизма значением концепта является вся группа объектов, к которым он отсылает. Логические выводы, соответственно, являются точным описанием реальности. В этом смысле очень важно понять значимость революционного определения логики, которое дала Айн Рэнд – «искусство непротиворечивого отождествления». То есть, логика, с ее точки зрения, есть не наука точных выводов из произвольных предпосылок, но искусство давать вещам их истинные (в смысле – соответствующие их природе) имена.

Однако Объективизм имеет значительное влияние среди либертарианцев и американских консерваторов . Объективистское движение, основанное Рэнд, пытается распространить свои идеи среди общественности и в академических кругах .

Философское содержание

Основой объективизма является фундаментальный монизм , единство мира и языка, бытия и мышления. Существует только одна объективная реальность, а не две отдельных: реальность сама по себе и её описание.

Объективизм предполагает, что существует только одна объективная реальность , и что человеческий разум является средством её восприятия, а для человека важны разумные моральные принципы . Отдельные люди находятся в контакте с этой реальностью посредством сенсорного восприятия, что люди получают объективные знания через восприятие измерения и формируют обоснованные концепции погрешности измерений, и что надлежащей моральной целью жизни является стремление к собственному счастью или «рациональный эгоизм », что единственной социальной системой, в соответствии с этой моралью, является полное уважение индивидуальных прав человека , воплощенное в Laissez-faire капитализме , и в том, что роль искусства в жизни человека проявляется в преобразовании абстрактных знаний через избирательное воспроизведение реальности в физическую форму - произведение искусства - и что это можно постичь и отреагировать на всё это только через самосознание.

Название «объективизм» исходит из предположения о том, что человеческие знания и ценности объективны: они не созданы чьими-то мыслями, а определены природой вещей, чтобы быть обнаруженными человеческим сознанием.

Основные тезисы

• Бытие существует (Existence exists)
• Сознание осознано (Сonsciousness is conscious)
• Бытие есть тождество (A is A)

Основная аксиома объективизма - объективная реальность существует независимо от воспринимающего её человека. Согласно объективизму, разум - единственное данное человеку средство постижения действительности и единственное руководство к действию.

История развития

Айн Рэнд впервые выразила идеи объективизма в романах « » и «Атлант расправил плечи ». Впоследствии она развивала их в своих журналах «Брошюра объективиста», «Объективист», «Послание Айн Рэнд», и в научно-популярных книгах, таких как «Введение в эпистемологию объективизма». Детальное изложение взглядов Рэнд содержится также в её поздних работах: «Добродетель эгоизма » (1964) и «Капитализм: неизвестный идеал» (1966).

Политическое влияние

Идеи А. Рэнд оказали значительное влияние на политическую жизнь в США и других странах . Изучением творческого наследия писательницы занимаются, в частности: в Ирвайне (Калифорния) и Общество Атланта .

По сведениям британского еженедельника The Economist , наибольший интерес к идеям Рэнд за пределами США проявляют жители Швеции, Канады и Индии . Издание также отмечает, что объем продаж книг А. Рэнд в Индии превышает тот же показатель для книг К. Маркса в 16 раз .

Напишите отзыв о статье "Объективизм (Айн Рэнд)"

Ссылки

• Rand, Ayn. Introducing Objectivism, in Peikoff, Leonard, ed. The Voice of Reason: Essays in Objectivist Thought. Meridian, New York 1990 (1962)
• - портал, посвященный идеям объективизма
• Шляпентох В . (недоступная ссылка с 14-06-2016 (1290 дней)) в «Энциклопедии социологии»

Примечания

Романы Научно-популярные книги Киносценарии Эссе Прочее Философия Биографии Экранизации

Отрывок, характеризующий Объективизм (Айн Рэнд)

Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
Пьер хотел не смотреть и опять отвернулся; но опять как будто ужасный взрыв поразил его слух, и вместе с этими звуками он увидал дым, чью то кровь и бледные испуганные лица французов, опять что то делавших у столба, дрожащими руками толкая друг друга. Пьер, тяжело дыша, оглядывался вокруг себя, как будто спрашивая: что это такое? Тот же вопрос был и во всех взглядах, которые встречались со взглядом Пьера.
На всех лицах русских, на лицах французских солдат, офицеров, всех без исключения, он читал такой же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «Да кто жо это делает наконец? Они все страдают так же, как и я. Кто же? Кто же?» – на секунду блеснуло в душе Пьера.
– Tirailleurs du 86 me, en avant! [Стрелки 86 го, вперед!] – прокричал кто то. Повели пятого, стоявшего рядом с Пьером, – одного. Пьер не понял того, что он спасен, что он и все остальные были приведены сюда только для присутствия при казни. Он со все возраставшим ужасом, не ощущая ни радости, ни успокоения, смотрел на то, что делалось. Пятый был фабричный в халате. Только что до него дотронулись, как он в ужасе отпрыгнул и схватился за Пьера (Пьер вздрогнул и оторвался от него). Фабричный не мог идти. Его тащили под мышки, и он что то кричал. Когда его подвели к столбу, он вдруг замолк. Он как будто вдруг что то понял. То ли он понял, что напрасно кричать, или то, что невозможно, чтобы его убили люди, но он стал у столба, ожидая повязки вместе с другими и, как подстреленный зверь, оглядываясь вокруг себя блестящими глазами.
Пьер уже не мог взять на себя отвернуться и закрыть глаза. Любопытство и волнение его и всей толпы при этом пятом убийстве дошло до высшей степени. Так же как и другие, этот пятый казался спокоен: он запахивал халат и почесывал одной босой ногой о другую.
Когда ему стали завязывать глаза, он поправил сам узел на затылке, который резал ему; потом, когда прислонили его к окровавленному столбу, он завалился назад, и, так как ему в этом положении было неловко, он поправился и, ровно поставив ноги, покойно прислонился. Пьер не сводил с него глаз, не упуская ни малейшего движения.
Должно быть, послышалась команда, должно быть, после команды раздались выстрелы восьми ружей. Но Пьер, сколько он ни старался вспомнить потом, не слыхал ни малейшего звука от выстрелов. Он видел только, как почему то вдруг опустился на веревках фабричный, как показалась кровь в двух местах и как самые веревки, от тяжести повисшего тела, распустились и фабричный, неестественно опустив голову и подвернув ногу, сел. Пьер подбежал к столбу. Никто не удерживал его. Вокруг фабричного что то делали испуганные, бледные люди. У одного старого усатого француза тряслась нижняя челюсть, когда он отвязывал веревки. Тело спустилось. Солдаты неловко и торопливо потащили его за столб и стали сталкивать в яму.
Все, очевидно, несомненно знали, что они были преступники, которым надо было скорее скрыть следы своего преступления.